❤️🩹 ОТ ИМЕНИ МАЛЫШЕЙ, ЗАПЕРТЫХ В КЛАДОВКАХ
Глава 1. Новый фильм
За окном лето, тепло, день. Мы с братом радостно ожидаем скорый кинопросмотр, потому что Андрей вот-вот будет дома с новым фильмом.
Одну или даже две недели назад у нас дома появился домашний кинотеатр. Мама с Андреем купили.
Если вкратце, Андрей — это новый папа, потому что мой папа умер. Мама сказала, что мы поможем ему, потому что он помог нам с машиной.
В комнате я, брат Юра и Андрей. Мы смотрим кино про «Ванхельсинга» - охотника на чудовищ из средневековья. Захватывающая история главного героя быстро погрузила нас в атмосферу приключения.
Колонки от домашнего кинотеатра создали иллюзию, будто все происходящее в фильме оказывается у нас прямо за спиной.
Фильм прерывается на короткую паузу. Колонка барахлит, звуковые помехи, Андрей решает разобраться с проблемой, наклонившись к DVD-проигрывателю под телевизором.
- Зачем ты это сделал?! - грозно спросил Андрей, обращаясь ко мне лично.
Затаив дыхание, со страхом в голосе я тихо спросил: «Что сделал?»
Андрей подвёл меня к колонке, на которой я увидел несколько глубоких царапин.
* Я их увидел ещё неделю назад, пока вытирал пыль в квартире.
- Чем ты это сделал? - спросил меня снова Андрей.
- Я этого не делал.. - возмущённо отреагировал я, убежденный в своей правоте.
- Хватит врать! Это был циркуль или ножницы, что?? - воскликнул Андрей, напрягая сморщенный от злобы лоб.
Я замолчал и замкнулся. Мир, который был мне знаком, развалился окончательно.
Глава 2. Темно, тесно, больно.
Я помню, как лечу через всю комнату от ударов по лицу и телу. Из угла в угол меня переносит ударами подобно прибойным волнам на скальном берегу моря.
Я — скала. Мне не страшно, мне не больно.
Мне темно. Я — одинокая скала на потерянном в океане острове.
Шум от прибоя не смолкает в моей маленькой избитой ладонями голове.
Мой крик никто не слышит.
Мне темно. Я один. На коленях в закрытой кладовке.
Я уснул, свернувшись в клубок.
Я устал ненавидеть. Осталось чуть-чуть.
Свет проникает в отдельные уголки комнаты, знакомый и родной голос спрашивает меня из-за двери: «Зачем ты оставил царапины?»
Это была мама.
- Что сделал? - я забыл, что произошло сегодня, потому что только что проснулся, решил переспросить.
Серьезный разговор. Огорченная мама начала разбирательство вместе с Андреем.
Спасение близко. Теперь мне поверят.
Я снова рассказал о том, что я не ничего не делал. Видимо, это было неважно.
Важно было только закончить разговор.
- Я сделал это циркулем! - так я сказал, мужественно решив покончить со всем
- Как ты это делал? - спросила мама.
Хороший вопрос, на который мы не смогли получить ответ, потому что я не придумал.
Это все неправда.
Я не знал, как сделать такие царапины в прочном пластиковом массиве колонки.
Но я точно запомнил, какие глубокие царапины в сердце может оставить бессмысленная попытка доказать правоту ради свершения правосудия.
Истинно лишь одно правосудие - Божье.
«В назначенный срок Я буду судить справедливо» - Псалом 74:3 (Новый русский перевод)
Своей историей я хочу уберечь сердца детей, подростков, молодых ребят от ненависти к своим родителям, которые от незнания или внутренней боли вершат самосуд.
Есть вышний суд - и он в руках Бога.
«Я поломанный» — с таким убеждением я провёл многие годы. И это помогло мне лишь в одном - построить жизнь на очень хрупком неустойчивом основании.
Глава 3. Это не конец
Есть ли у истории концовка?
Однозначно я уверен в том, что сегодня есть куда идти, есть смысл и уверенность в сегодня/завтра/послезавтра.
Мне 25 лет. Спустя 7 лет молчания, страха, постоянных снов, в которых либо я избиваю Андрея, либо не могу к нему прикоснуться и он избивает меня, я назначил нам встречу. Сам написал и предложил поговорить лично.
Я уверен, что инициатором этой встречи был мой Небесный Отец, без него я бы не справился.
На месте я сказал Андрею, что прощаю его за все, что было между нами, начиная с моих 5 лет, заканчивая 18 годами.
13 лет психологического и физического насилия потеряли власть над воспоминаниями и внутренней болью в одночасье. Да, не все сразу прошло. Но исцеление процесс небыстрый.
Я простил. А он со скупой слезой попросил у меня прощения, сказав, что если бы ему предоставилась возможность прожить жизнь заново, то он поступил бы иначе.
Родители, дети — хрупкие.
Кажется, что мы как скала.
Но у каждой скалы есть отверстия и щели.
Каждый удар прибоя разрушает и подмывает основание. Чем больше царапин и трещин, ведущих прямо в сердце, тем быстрее скала обрушится, оставив лишь груду камней без воли, смысла и желания исполнить свое призвание.
